От акциза к НДС

Одна из крупнейших составляющих стоимости нефтепродуктов — налоги. Когда цены на нефть упали до $30 за 1 баррель, доля налогов в стоимости 1 л бензина сравнялась с “нефтяной”. Сейчас на акциз и НДС в розничной цене бензина приходится 42,7%, дизтоплива — 35%.  А в оптовой стоимости дизтоплива, по которой его закупают промышленность и крупные транспортные компании, в частности “Укрзалізниця”, — 40,5%. Столь высокие ставки всегда манили мошенников разных мастей, изобретающих разные схемы ухода от налогообложения. Контрабанда, кустарное производство, налоговые “скрутки” — это все об этом. В вечной борьбе за топливные налоги правительство и “светлая” часть рынка одержали несколько важных побед, в частности в сборе акциза. Теперь основная битва идет за НДС.

Высокие “топливные” налоги являются мощным источником наполнения бюджетов всех европейских стран, и Украина здесь не исключение. Например, за счет акцизов в ближайшие годы Кабмин хочет финансировать дорожное строительство, для чего уже даже создан специальный Дорожный фонд. Однако ключевой проблемой всегда была не трата налогов, а их сбор.

Какой смысл в Дорожном или любом другом фонде, если  он пустой?

Валовая маржа автозаправочной станции — $120-150 за 1 т, оптовик зарабатывает, в лучшем случае, $30 за 1 т. Контрабандная или “кустарная” 1 т топлива даст $300-400. 

Это и есть мотивация участников теневого рынка и причина постоянных, сменяющих друг друга схем, зачастую “крышуемых” на самом высоком уровне. Один пример: Генпрокуратура вменяет Сергею Курченко неуплату 9 млрд грн. “топливных” налогов, а это более $1 млрд по курсу тех времен. Об эволюции и разновидностях этих схем можно писать учебник.

Битва за акциз

Системная контрабанда при поддержке Государственной фискальной службы и Службы безопасности Украины, когда топливо под видом транзита оседало на внутреннем рынке, прекратилась в 2014 г. На смену ей пришла менее масштабная контрабанда через морские порты, а также ренессанс кустарного производства топлив на мини-НПЗ и нефтебазах.

Проблема на юге решилась неожиданно быстро, что еще раз доказало, что без помощи чиновников никакая схема на топливном рынке работать не будет. Контрабандный поток иссяк летом 2015 г., когда почти одновременно произошла смена руководства ГФС и начальника управления “К” в СБУ.

Сложнее было с бензином. В отличие от дизтоплива, его не “контрабасят”, а производят внутри страны. Это золотая жила: налоги (а значит, и профит) на него в разы выше, чем на дизтопливо, а “произ­водство” технологически намного проще. 

Подакцизный бензин можно выпускать, используя безакцизные компоненты, движение которых ничем не ограничено. Абсурдность ситуации подчеркивалась тем, что за стабильный бензин гос­компании “Укргазвидобування” — основной компонент для производства фальсификата — шла открытая борьба на аукционах. Также законно импортировались октаноповышающие присадки, антидетонаторы и прочие компоненты бензина. К концу 2015 г. масштабы проб­лемы стали угрожающими.

Перелом произошел в 2016 г. В рамках бюджетного процесса были введены акцизы на компоненты моторных топлив — на уровне с бензинами. Центральной реформой стало внедрение электронной системы администрирования акцизного налога с нефтепродуктов, которая полноценно заработала с 1 апреля 2016 г. 

Новый механизм создал сквозной контроль за уплатой акциза и сделал крайне проблематичной легализацию “левых” объемов, которые раньше возникали по документам буквально из ниоткуда.

Результат не заставил себя долго ждать. По дизельному топливу объемы “тени” уже достигли размеров, которыми можно пренебречь: в первом полугодии 2017 г. они оценивались в 1% рынка. В 2015 г. объем теневого рынка бензина составлял 440 тыс.т, после законодательных перемен 2016 г. —  200 тыс.т.

Но, в отличие от дизтоплива, по бензину вопросы еще есть: в первом полугодии 2017 г. “безакцизные” объемы оценивались в 70 тыс.т, что составляет до 8% рынка.  Как быть с ними?

“Необходимо и дальше ужесточать контроль за перемещением подакцизных товаров, прежде всего на нефтебазах и при транспортировке бензовозами”, — говорит Назар Купыбида, директор финансового департамента “Концерна Галнафтогаз”. По его словам, учитывая особенности украинского рынка, система должна быть даже жестче европейской.

Для нефтебаз алгоритм уже есть. С 1 января 2018 г. все неф­техранилища должны быть оборудованы счетчиками и уровнемерами, которые будут передавать информацию напрямую в ГФС. Постановление, детально описывающее требования к системам учета топлива на складах, должно быть в ближайшее время утверждено Кабмином.

Сложнее с бензовозами, здесь решения пока нет. С места контрабандного ввоза или нелегального производства продукт едет в автоцистерне по поддельным документам, и проверить легальность груза никто не может. “Должна быть система выдачи акцизных накладных, чтобы в любой момент, имея условный штрих-ридер, можно было проверить, есть ли этот груз в учетной базе”, — описывает концепцию г-н Купыбида, утверждая, что в Европе такая система успешно работает.

Охота на НДС

Сужение “акцизных” возможностей толкнуло схемы на топливном рынке в сторону злоупот­реблений с НДС.

“Продажи на заправках за наличные оформляют как реализацию юрлицам, прогоняют через схемные компании, которые потом продают фиктивный налоговый кредит, и таким образом зарабатывают неправомерное преимущество перед цивилизованным бизнесом”, — рассказывает Дмитрий Кулик, президент Нефтегазовой ассоциации Украины (НАУ).

Что конкретно делать с этой проблемой, точно никто не знает. Понятно одно: нужно ужесточать контроль за кассовой дисциплиной на заправках. Заниматься этим вопросом системно ГФС в ее нынешнем виде не может.

“У налоговиков нет никакой мотивации рыться в кассовых аппаратах, поэтому им легче и интереснее найти ошибки при заполнении книг КОРО на АЗС, за что можно хорошо оштрафовать”, — говорит владелец сети АЗС, пожелавший остаться неназванным.

В НАУ изучают опыт Хорватии, где фискалы устраивали проверки чеков на выходе с автозаправочных станций. Сейчас там можно проверить чек по специальной базе данных и убедиться, что заправка уплатила НДС с полученной платы за топливо.

Результат совместных усилий участников топливного рынка и чиновников имеет конкретные параметры. По данным ГФС и Госказначейства, во II квартале 2016 г. прирост поступлений акциза с нефтепродуктов составил 25,8% по отношению к аналогичному периоду 2015 г. II квартал этого года также оказался достаточно результативным — прирост на 16,6%. Отметим, что ставки акциза номинированы в евро, а суммарная ставка налогов 

в 2017 г. осталась неизменной.

“За два года квартальные показатели бюджетных поступлений акциза с нефтепродуктов выросли более чем в 1,5 раза. Это дополнительно EUR141 млн, или почти 4,2 млрд грн. По году выйдет внушительная цифра!” — говорит Дмитрий Кулик. Основных составляющих успеха две: введение акциза на компоненты бензинов, что резко снизило выпуск “бодяги”, и переформатирование “розничного” акциза.

В этом году налог с “пистолета” (4,2 евроцента за 1 л, или около 1,2 грн.), который заправщики успешно не платили, был включен в основную ставку акциза, взимаемого на таможне и НПЗ.

Работа над усовершенствованием налогового законодательства продолжается. Как показывает описанный опыт, бороться есть за что.

БИЗНЕС