Вторая волна пандемии может замедлить рост спроса на нефть

Ценовая война между РФ и Саудовской Аравией была крупной ошибкой, заявил министр энергетики Катара, глава компании Qatar Petroleum Саад Шерида аль-Кааби. Она способствовала небывалому падению цен, которое усугубила первая волна пандемии COVID-19. Вторая волна этого заболевания может остановить восстановление спроса на черное золото, передает ngv со ссылкой на CNBC.

«Наводнение рынка нефтью привело нас к очень низкому уровню [цен]. Затем пандемия коронавируса поставила нас в такую ситуацию, когда производители не могли больше добывать нефть, и мы увидели падение цен на американскую WTI ниже нулевой отметки», — сказал катарский министр в интервью телеканалу CNBC.

По его словам, в начале года страны-участницы сделки ОПЕК+ столкнулись с недостатком координации, однако теперь «все стало намного лучше».

Глава Минэнерго Катара выразил надежду, что по мере выхода людей из карантина и возобновления массового передвижения с помощью различных видов транспорта спрос будет расти. При этом он предупредил, что возможная вторая волна коронавирусной пандемии может замедлить восстановление спроса до прежнего уровня.

«Мы можем подготовиться к этому и столкнуться с меньшим количеством локдаунов по всему миру. В таком случае мы увидим более быстрое восстановление, возможно в течение полугода или года. В противном случае восстановление займет больше времени», — отметил Аль-Кааби.

Он добавил, что не беспокоится по поводу долгосрочной перспективы, поскольку в последнее время на нефтяные цены влияли преимущественно «краткосрочные события». При этом министр подчеркнул, что пандемия COVID-19 может иметь «далеко идущие последствия» для путешествий и способов ведения бизнеса. 

Как сообщал enkorr, Катар, делающий ставку на производство и экспорт сжиженного природного газа (СПГ), теснит на европейских рынках СПГ американских конкурентов. Ежемесячные поставки этого энергоносителя из Катара в Европу по сравнению с февралем возросли на 150% и составили 30,7% регионального импорта. США  удержали 23,8% европейского рынка. Российское присутствие в регионе снизилось до 19,9% физического рынка.