Рынку нужно максимум полгода для обязательного добавления биоэтанола, – Игорь Чернявский

Директивы ЕС устанавливают норму обязательного содержания биоэтанола в автомобильном топливе на уровне до 10%. Госагентство по энергоэффективности предлагает ввести эту норму в действие в Украине уже с июня 2017 г.

В 2014 г. аналогичный закон вступил в силу, но так и не заработал. В числе прочего и ввиду отсутствия условий для его реализации, подзаконных актов, равно как и необходимых объемов биоэтанола.

Крупные участники рынка по этому поводу остались при своем мнении: они считают, что вмешательство в состав топлива в условиях нефтебаз недопустимо. В то же время на украинском рынке есть игроки, которые с большим оптимизмом смотрят на требования ЕС и уверены в отсутствии какого-либо негативного эффекта от этой нормы. Одним из участников рабочей группы по ее имплементации является соучредитель сети АЗС KLO Игорь Чернявский.

Как вы относитесь к инициативе реанимировать проект об обязательном добавлении биоэтанола в топлива?

Игорь Чернявский: Я отношусь к этому как к предопределенному процессу. И считаю его положительным по двум причинам. Во-первых, Украина как ассоциированный член ЕС взяла на себя обязательства выполнять законы, упомянутые в подписанном Соглашении. В ЕС в бензины уже давно добавляют до 10% биоэтанола.

Есть бензины, в которых его содержание выше. Но до 10% — это обязательная норма.

Во-вторых, эта норма выгодна Украине с экономической точки зрения. У нас в стране развито производство сахара, отходами этой промышленности является меласса. То есть если эту мелассу вывозить из Украины, придется тратить деньги на ее транспортировку тем, кто будет ее перерабатывать, и, в конечном счете, вся добавленная стои­мость уйдет за границу.

Сейчас 1 т биоэтанола стоит 17-20 тыс. грн., а 1 т мелассы — $60. Грубо говоря, нужно 3,5-4 т мелассы, чтобы получить 1 т биотоплива. Несложный арифметический расчет показывает, что сырье для производства 1 т биоэтанола обойдется в 6-7 тыс.грн. Добавленная стоимость остается в Украине. А это зарплата людей, это загрузка предприятий и т.д. Соответственно, меньше валюты уйдет за границу.

Объективно потребление бензинов снизилось на 30%. Тем не менее достаточно ли сейчас мощностей, чтобы производить биоэтанол, и способны ли эти мощности делать качественный компонент?

Игорь Чернявский: Они очень быстро восстановятся. Очень легко. Потому что многие проекты были закрыты. Допустим, из 60 проектов по производству биодизеля закрыты все до единого.

Но биодизель — это отдельная тема…

Игорь Чернявский: Это то же самое. Если вы думаете, что в дизтопливе не будет биосоставляющей, то вы ошибаетесь. Она обязательно должна быть. Директивы ЕС требуют ее наличия.

Вы оценивали, сколько нужно производить биоэтанола?

Игорь Чернявский: Около 200 тыс.т в год.

Это реалистичная цифра?

Игорь Чернявский: Спиртозавод в Гайсине (Винницкая область), которым управляют наши партнеры, может производить около 50 тыс.т в год.

А сколько сейчас производит?

Игорь Чернявский: До 2 тыс.т в месяц.

Уже все европейские заводы добавляют в бензин биоэтанол, который продается контрагентам. Есть ли смысл добавлять его в Украине?

Игорь Чернявский: Несущественно, где это происходит. Есть технологические процессы, которые нужно соблюдать, — это первое. Второе — если у нас есть свой биокомпонент, зачем платить за такой же производителю или отправлять наш им на завод? Это лишние $50 за 1 т добавленной стоимости для Украины.

А что тогда будут поставлять участники украинского рынка? Будет ли это товарный А-95 или какие-то технологические сорта бензинов?

Игорь Чернявский: Есть Eurobob, в котором нет присадок. Абсолютно несложно заказать бензин с нужными характеристиками. Рынок быстро приспособится к таким условиям.

Добавлять биокомпоненты будут во все марки бензинов — А-92, А-95, А-80?

Игорь Чернявский: В Директиве ЕС написано, что содержание биоэтанола в общем реализованном объеме бензина компании должно составлять 5%. То есть это может быть товар с содержанием био­этанола в 7%, 30%, а может быть и с нулевым содержанием. Но суммарно в 1 млн л компания должна продать 50 тыс.л биокомпонента.

Как эти требования будут внедряться у нас?

Игорь Чернявский: Пока принимаются все нормативы, что и за границей. Ведется предварительная переписка, проходят заседания рабочих групп, в которых мы участвуем. На них обсуждается в том числе правильность этого пути. Но есть люди, которым вбили в голову, что это плохо. Тогда, ради Бога, пусть берут бензин без биоэтанола и платят больше.

Почему в прошлый раз это все не сработало?

Игорь Чернявский: Те, кто завозят в Украину бензин, не хотели тратить деньги на нормативную базу, нести дополнительные расходы. Любые изменения на этом рынке воспринимаются настороженно.

Но сейчас этот вопрос снова станет актуальным.

Игорь Чернявский: Сейчас это не важно. Раньше у Украины не было Соглашения об ассоциации с Евросоюзом. Теперь Украину будут штрафовать за невыполнение взятых обязательств, а это огромные деньги.

При предыдущей попытке внедрения этой нормы участники рынка аргументировали неготовность к ней еще и технологическими затратами.

Игорь Чернявский: На это нужно 2 млн грн. Крупные игроки уже оборудовали свои терминалы электронными счетчиками, которые в несколько раз дороже. Чтобы выполнять эту норму, необходимо действовать, а не говорить: дайте, мол, нам год, а потом мы опять скажем, сколько нам надо лет. Этот процесс в Украине идет уже лет десять.

Как, на ваш взгляд, должно происходить внедрение нормы — постепенно или сразу до 10% содержания биоэтанола?

Игорь Чернявский: В законопроекте предусматривается постепенное увеличение доли биосоставляющей. Сначала — до 5%. Насколько мне известно, инициаторы законопроекта пытаются договориться с ЕС о смягчении этой меры, так как мы уже отстаем от взятых обязательств.

Под прошлую инициативу люди вложили деньги, построили заводы, и все это благополучно превратилось в “ноль”. Отрасли не дали работать. Причина — отсутствие мер наказания. В Евросоюзе уклонение от выполнения таких требований наказуемо. Если у тебя нет биоэтанола в бензине, ты платишь штраф.

Как это, по-вашему, можно проконтролировать, памятуя о том, насколько неэффективен рыночный контроль сейчас? Как вы оцениваете риски?

Игорь Чернявский: Я не вижу в этом никакой проблемы. Взяв анализ, можно увидеть, что и сколько добавляют. Это все проверяется очень легко. Та же фискальная служба может прийти на нефтебазу и взять пробу.

По вашим оценкам, сколько времени нужно рынку, чтобы поставить необходимое оборудование и подготовиться? Когда эта норма должна вступить в силу?

Игорь Чернявский: За полгода — легко. Ее можно вводить с 2017 г. И если начать что-то делать, то это будет безболезненно для рынка. Главное — начать.